Родился в г. Рязани в 1961 году.
Имеет высшее техническое, художественное самообразование.
Работал инженером, занимался строительным бизнесом.
Начал выставляться с 1990 года. Работал в жанре объекта и инсталляции. С 1994 года работает с невероятным народным феноменом - самостоятельным изготовлением необходимой бытовой вещи, создает базу данных, собирает коллекцию самодельных, утилитарных предметов, автор сайта www.folkforms.ru
Художник Архипов собирает самодельные бытовые вещи и ощущает народную материальную культуру как воодушевляющий живой процесс. Собирание самоделок он превратил в междисциплинарную исследовательскую активность, сделал свою коллекцию-архив ресурсом в Интернете. Он показывает нам вещь с биографией, добавляет к ней съемку, голос и живую нужду человека в своем предмете.
Невиданную область маргинальной социальной практики он осваивает, как дикий лес, корчует его для новой пашни искусства, раздвигает горизонт художественности. Владимир Архипов переносит самодельную вещь из осыпающейся окраины современности под софиты эстетической актуальности. Его проект пронзительно человечен и национален.
Неповторимую, как жизнь, лопату из медицинского костыля или дорожного знака он превращает в искусство. В этом лихом трансфере искусство обнаруживает себя в сиянии сострадания, честности и банальной пользы. Забытые ощущения.
Архипов чувствует предмет как потребность и творчество - оба эти несовместимые измерения обнимаются в рукодельности. Его найденные вещи возвращают нас к искусству, а искусство - к первозданности, когда вещи не потреблялись, а создавались и жили вместе с людьми. Я делаю музей, говорил Архипов, а зачем художнику музей без его работ? Он сделал Ноев ковчег для последних вещей мира, затопленного океаном холодных унифицированных товаров.
Владимир Архипов:
Я почти случайно наткнулся на свой проект 14 лет назад. У меня хватило ума не бросить его после первой выставки. С тех пор он открывается с новых и новых сторон.
Он для меня как что-то живое, что существует помимо меня, но я к этому причастен. Современное искусство исцелить никого не может, поэтому художник нуждается в подпитке.
А мои авторы в какой-то момент жизни сделали самодельную вещь, это след их творчества, предельно честный. Они ее никому не впаривают. Пласт предметов, сделанных не для продажи, в современном мире очень узок.
Художник пишет картину или фотографирует - и уже думает, кому и за сколько продаст. Проблема искреннего высказывания существует для каждого художника. А я нашел ее решение, потому что я сохраняю авторство людей, которые делают эти искренние вещи. Они делают, не интересуясь эстетикой, качеством, их вещи существуют в бытовой среде и не осознаются как произведения искусства. Я обнаруживаю их, приношу в галерею, превращаю некий творческий акт - в акт искусства. Чужое творчество, мое искусство.
Цель этих вещей - утилитарная, бытовая. Функциональность лежит в поле дизайна, а самодельные вещи принципиально антидизайнерские. Они сделаны не для украшения, что тоже свойственно искусству. Для автора рукодельная вещь, с одной стороны, - решение бытовой проблемы, а с другой, - творчество, но он этого не понимает.
Достаточно лишить предмет функциональности, и он станет арт-объектом. Но я утверждаю обратное - если не лишать его функциональности, то он не перестает быть искусством, а наоборот, становится им. Надо сдвинуть взгляд на вещи, а не делать их бесполезными.
Меня сейчас интересуют вещи, которые неотрефлексированы их авторами, эстетически в частности. Когда человек задумывается об эстетике, его непосредственность замутняется представлениями о том, как это должно быть, и чистота пропадает.
Оказалось, что эти штуки люди делают не только в России, Индии или Китае, но по всему миру, Это вывело меня на тему творческой нереализованности человека в современном мире. Любое общество устроено так, что мало кто может полностью раскрыть творческий потенциал в своей профессии. Человек работает на заводе или на стройке, потом почему-то пишет стихи, музыку, лепит что-то или танцует. Тот, кто делает самодельные вещи, обладает специфичной тактильностью - он через руки мир ощущает.
Самодельные вещи - уникальная часть материальной культуры, официально не существующая, поскольку их производство не было санкционировано.
Эти самоделки сохранили ауру своего создания, они поражают нас своей невозможной честностью в эпоху поп-культуры. Никто не слышал о вещевом фольклоре, а он - в этих предметах. Я собрал их сотни в разных странах. Со многими авторами записал интервью, выясняя все обстоятельства появления вещи на свет.
Самодельные вещи существуют в широком диапазоне - от загадочных до совершенно понятных. Их разнообразие вызывает у меня восторг. Я не хотел бы это поле сужать. Их предъявление публике выводит их из бытового плена в поле искусства. Теперь эти вещи существуют как электронный архив.
Если я их не нахожу, они быстро умирают.